Короче говоря, однажды тихий пенсионер меланхолично давил педали велосипеда из одного села в другое… И вдруг – хрупкая спинкой женщина впереди, на обочине с явно тяжёлой сумкой. Посочувствовала будущая жертва Купидона, остановила велосипед, предложила помощь. Сумку – на руль и - бла-бла-бла – до домика хрупкой спинки.
Потом завертелось как-то быстро всё. Он – один. Она – почти одна, если не считать двух сыновей, из которых старшенький сидит в местах не столь отдалённых непонятно за что, а меньшенький где-то в колледже профессиональном на технаря учится… А огорода – пол-гектара. А впридачу – чтобы не скучно было хрупкой женщине - корова да коза, да хрюша в сарайчике, да десяток курочек во главе с петенькой, да собачка и пятеро котиков, которые сами по себе размножаются на приволье… А вдобавок – покосившиеся двери, сломанная ступенька на крылечке, заедающий от древности замок…
Короче говоря, Купидон тихого пенсионера туда погнал невидимо вонзёнными в сердце и спину стрелами через два дня…Саднило внутри потому что.
Был активен: поправил ступеньку. Починил замок. Поел борща и вкусной картошки с курятиной, хвалил натурпродукт. Искренне. Был приглашён навещать...
Вернулся через неделю - стрелы Купидона пробуравили не только сердце, но и до печёнки одинокого достали...Остервенело трудился во дворе, починил всё, до чего дотянулись руки за световой день. Стемнело - куда уж ехать...Был уложен в перины и улетел в заоблачные выси...Вдвоём...
Утром пел соловьём, порхал и пахал неутомимо. К вечеру вспомнил про свои "пенаты", кота, собаку, тот же огород. Уехал, дико извиняясь и предвкушая возвращение.
Вернулся через два дня. И - приклеился. Почти.
А через полгода пришёл час Х: к маме вернулся старший сын, которому некуда было больше возвращаться, как только к маме.
И тогда начался ад. Сын был для матери дороже, чем этот пришлый пенсионер (ну и что, что мастеровитый?). Сын общий язык с этим дядькой находить не собирался вообще - у него за спиной было выживание на зоне, и он там за несколько лет набрался много нехороших и крутых замашек, но мама - это было святое...Мама его ждала, а больше - никто. И никого во всём мире не было, кому он был нужнее, кроме мамы...И в тех коротких обрывистых снах на зоне он иногда видел себя дома. И маму - молодую, красивую, смеющуюся...А отца, давно их оставившего - смутно, невнятно. Но мама - это было то, ради чего стоило жить. И - выжить. Мама - это был якорь.
- Мама! Кто это? - тихо спросил он у матери в день возвращения в промежутках застолья.
- Да так, сынок, вот тут приезжает. Помогает по хозяйству, мне же одной трудно...Вроде бы неплохой человек...Ты должен понять...
- Не нравится он мне что-то, мама, - сказал задумчиво старший сын.
И в мыслях между ним и тем, пришлым, пробежала чёрная кошка.
А потом пришло лето, и на каникулы приехал меньшенький...
И жертву Купидона, мастеровитого пенсионера, два молодых мужичка выжили и вышибли со двора в два счёта. Физически. Старший придрался к какой-то мелочи, сделал обидное и едкое замечание, на которое пенсионер вспылил, сгоряча ответил жёстко, надеясь на субординацию. А нельзя было - потому что его толкнули кулаком раз и другой. И на землю свалили уже вдвоём, а потом и за ворота вытолкали вместе с велосипедом, приказав к мамке ихней на пушечный выстрел не приближаться, если здоровье дорого...
А сраму...А боли...А Купидон где-то там хохочет, потирая ручки и настраивая новые стрелы...Хорошо хоть без инсульта или инфаркта обошлось - все остались живы и относительно здоровы:)
Journal information